Михаил Талако
Вариант тролля
читать дальше
Осьмнадцатого цветня сего года его величество Наум Первый, божьей милостью король Белории, высочайше соизволил вызвать волменского посла на состязание в стрельбе из лука. По результатам подсчета очков, его величество занял второе место, посол же – предпоследнее.
Из белорской придворной хроники
Не, я вовсе не говорю, что цыпа врет напропалую, ни в коем разе! Ее байки всегда достоверны настолько, чтоб нельзя было ткнуть пальцем: мол, это вот полная бздырня. Ежели она говорит, к примеру, что там-то приняла участие в Великой Битве, то какое-то мордобитие в означенном месте определенно состоялось. Но вот кому и как набили, это уж зависит от рассказчика. И не подкопаешься, потому как и сами сражавшиеся нипочем промеж себя не согласятся, кого считать победителем. Один мой знакомый вампир любит приговаривать: если б летописцы у людей были еще хоть чуть-чуть посмекалистей, никто б и не узнал, что они проиграли Пятнадцатую войну. Ну так вот – у нашей ведьмы смекалки хватает. Ты небось сам приметил, что ее истории порой подозрительно схожи, да и конец один: она выходит победительницей, мочит гадов и спасает всех остальных. (Не то чтоб такого совсем уж не было, ты и сам видел, как было, но ведь было и не так; просто про те, другие случаи она тебе гхыр расскажет.) И все еще обычно с такими прибаутками, что аж загнуться можно. Порой, правда, так и быть, кто-то ей помогает. В основном в качестве мишени для шуток и несчастных случаев особо позорного характеру.
ТЫ, ВАГУРЦ ВЫГГАТЫЙ, ЧТО ЗА ТХАЙ ТЫ НАМ ПРИБХУДИЛ? ВЫГГАЙ ОТСЮДА И ЗАИМРЮЧЬ ЭТО СЕБЕ В НАРИИТУ! А МНЕ И МОЕМУ ДРУГУ ПОДАВАЙ ВАРОКЧАНСКОГО, ЖИВО!
Ну, коль просишь, могу поведать не особо приукрашенную историю одного нашего совместного дельца не столь героического толку. Как говорят гадалки, "позолоти ручку, всю правду скажу, если ж совру – пусть у тебя глаза повылазят!"
А довелось нам в тот раз заниматься расследованием преступления. Прям-таки пятно на моей репутации, обычно я больше спец по совершению оных. В тот прекрасный солнечный денек, где-то в середине сеностава, нелегкая занесла нас аж в Волмению, в задрипанный городок, который, похоже, сам его основатель задумывал как дыру. А иначе как объяснить такое имечко? Будущую столицу Выселком не обзовут.
Мы заехали туда уже на пути в Белорию, возвращаясь после совместного выполнения одной работенки для Ковена Магов. Как водится, первым делом поперлись искать гостиницу с целью устроиться на ночлег и пошамать. Желательно недорого, ибо кошели наши показывали дно. К слову, ты не можешь мне растолковать, почему у магистра боевой магии, Верховной Ведьмы и по совместительству Повелительницы Догевы по жизни такие проблемы с наличностью? Ее карманы будто нарочно худеют, когда на горизонте появляется что-то интересное. Сколько ни слушал ее баек, сколько сам ни участвовал – не было ни одного приключения, к которому она была бы достойно финансово подготовлена. Думаешь, дело в этом? Может, и так. Наверное, сие воистину есть глубинное свойство человеческой натуры и неисправимо никакими степенями. Цыпа останется такой же, даже когда станет архимагом, а она им непременно станет, если только прежде не прибьет кто-нибудь.
Отыскав недорогую забегаловку, проглотив то, что там подавалось под видом жратвы и бросив в комнатах наименее ценное и наиболее громоздкое барахло, мы отправились бродить по Выселку. Лошадей оставили там же, несмотря на подозрительный вид заведения: на мою клячу не позарился бы и последний живодер, а цыпина нечисть могла сама за себя постоять.
Напарнице нужно было отовариться какими-то сорняками у знахаря, а я поперся без особой цели. Просто первое правило наемника: ежели сидишь на месте – работа к тебе сама не придет. Заметь, в отличие от цыпиных историй, во время трапезы в гостинице к нам не подходили застенчивые старосты, умоляя о помощи могучих ведьму и наемника. И купцы отнюдь не потрясали тугими кошельками, стремясь воспользоваться нашими бесценными услугами. Не то чтоб я тогда сильно искал работу, по возвращении нас ждал хороший гонорар, но правила они на то и есть правила, чтобы следовать им всегда, а не только когда хочется. Ну и прогуляться было желание.
Краткое знакомство с Выселком вполне оправдало ожидания, это действительно была дыра. Было б поблизости хоть одно приличное поселение, он живо скатился бы в ранге до уровня крупного села. Тысяча человек народу, один храм, пара кабаков. Есть, правда, наполовину развалившаяся от времени крепостная стена. В общем, городишко, где ничего нет и ничего не происходит. Дракона бы на них, или некроманта-убийцу, чтоб чуть-чуть расшевелить.
Единственной достопримечательностью городка была статуя тролля, живописно уродующая одну из площадей.
– Братская, – задумчиво прочитала моя спутница. – Понятно, почему они заказали этому скульптору именно тролля. Если бы этот бракодел попытался изобразить представителя чуть менее равнодушной к своей внешности расы, на братских отношениях можно было бы ставить крест.
Скальный тролль, в камне еще более уродливый, чем в натуре, угрюмо смотрел на нас с постамента, явно прицеливаясь врезать кистенем себе по тому самому месту, к которому каждый тролль должен относиться предельно бережно. Во всяком случае, никуда больше при таком замахе попасть он не мог.
– Не, обалденная каменюка, – не согласился я. – Только место ей не здесь, а где-нибудь в поле, ворон гонять. Или перед воротами, чтоб враг боялся.
– Ты хочешь отпугнуть всех заезжих купцов?
Я не успел придумать достойный ответ. Именно в этот момент мы услышали вопль. Точнее, ВОПЛЬ.
Может быть, духи предков услышали мое ворчание и послали сюда дракона-людоеда? Ага, щаззз.
Вопль был славный – громкий, пронзительный, звонкий. Просто сердце радуется. Женский голос. Похоже, натренированный в домашних и публичных сварах. Но сейчас в нем звучал неподдельный ужас, которые пробрал даже видавшего виды тролля-наемника.
Звук перешел во всхлип.
Тишина.
Славные горожане с интересом покосились в сторону источника, коим был небогатый, но добротный домишко на самом углу площади, но ни один хвыбник не выразил особого желания подойти поближе глянуть, в чем дело. Бабы подхватили на руки пузатую малышню и заторопились по домам, мужики приняли героический вид и начали что-то обсуждать. Держу пари, часа через полтора они бы решили, что надо пойти и посмотреть, в чем дело. Я повернулся к цыпе, желая прокомментировать происходящее и обнаружил, что Великая Догевская Ведьма уже находится (кто бы сомневался!) на полпути к тому домишке.
Терпеть не могу лезть в подобные дела, можно легко угодить под раздачу и нажить кучу проблем. С моей рожей трудно убедить блюстителей порядка, что я оказался на месте преступления исключительно ради милосердной помощи ближнему своему. Хотя в данном случае...
На последних десяти саженях я обогнал напарницу. Дверь не была заперта, и мы не стали затруднять себя стуком – в ушах еще звенело. Внутри хаза тоже выглядела просто, но прилично: деревянный пол, стены драпированы какими-то тканями, поверх пришпандорены всякие цацки и висюльки. По лестнице навстречу нам спускалась какая-то русоволосая хвыба средних лет, вся из себя бледная и с застывшим взглядом. Пошатываясь, она добрела до конца ступенек и медленно сползла на пол. Нас даже не заметила.
– Живая, – заявил я, наклоняясь над телом. – А кричала-то, будто ее убивают, а то и похуже что.
– Может быть, убивали не ее? – предположила ведьма, чертя в воздухе хитромудрый символ. – Нет, в доме больше ни души.
– Небось сама пришила муженька и только потом задумалась, кого ж ей пилить остаток жизни, – высказал я уточненную версию.
Цыпа похлопала дамочку по щеками и сделала еще несколько замысловатых пассов. Объект зашевелился и открыл глаза.
– Магистр Вольха Редная. Валисий, наемник, – взмах в мою сторону. – Мы услышали ваш крик и прибежали на помощь. Что случилось?
В ответ та разрыдалась.
Если выжать из ее рассказа всю воду (коей пролилось немало), то история звучала так. Хвыбу звали Катарина. Накануне она отправилась в соседнюю деревушку Белую к деткам, гостящим у бабушки, оставив мужа – мастера-портного Ферия – на хозяйстве. За какими-то мракобесами ей потребовалось вернуться домой с полдороги, и, к своему ужасу, она обнаружила дом незапертым, а муж пропал!
Ха-ха.
Ежели б эту историю рассказывала цыпа, то, готов поспорить с кем угодно на все содержимое твоего кошелька, в этом месте она б всенепременно произнесла: "Вал громко заржал и заявил, что нечего возвращаться домой без предупреждения, а то можно обнаружить и что-то похуже, чем отсутствие мужа – например, его присутствие... и не в одиночестве". Гнусный поклеп, я ж не бревно бесчувственное! На самом деле я не смеялся (хоть и с трудом), а сию фразу прошептал цыпе на ухо. Мог бы и не трудиться, даже ежели б я орал во все горло, несчастная портниха пребывала в трансе и все равно ни гхыра не заметила бы.
Из продолжения я осознал, что был-таки не вполне справедлив. Бросившись обыскивать дом, хозяйка обнаружила разбросанную по полу, залитую кровью и порванную одежду мужа. Убедившись, что того постигла некая загадочная, но, несомненно, кошмарная участь, она и издала тот чудовиный звук (брррр), который привлек наше внимание.
Второе правило наемника: в трех четвертях случаев твой наемщик сам сперва не знает, что он твой наемщик. Ему это надо растолковать.
– Вы позволите взглянуть на комнату вашего мужа? –осведомилась цыпа. То ли тоже подумала про правило, то ли действительно хочет помочь, с ней никогда не знаешь. Хотя чего тут помогать? Отомстить, разве что.
Наше присутствие и уверенность в себе, кажется, придали хозяйке спокойствия. Во всяком случае, она смогла подняться на ноги, чтобы отвести нас наверх, в спальню. Шмотье того мужика действительно выглядело так, будто его стирали в крови перед тем, как разбросать по полу. При виде его хвыба опять нехорошо побледнела, и напарница вывела ее в коридор.
– Странно, – заявила дипломированная ведьма, вернувшись и изучив зрелище поближе. – Полно крови, есть несколько крупных прорех, но, в основном, одежда цела. Тело-то нежить могла съесть, но вряд ли упырь или вурдалак стал бы снимать с него перед этим одежду. Съели бы все, в крайнем случае выплюнули бы в виде клочьев.
– Может, разумная нежить, типа той же нацыги или оборотня? И вообще, чего ты сразу валишь на нежить, вдруг люди постарались?
– А тело зачем прятать?
– Да гхыр его знает – съесть, надругаться жестоким образом, похитить живьем и выпытать что-то!
– С такой потерей крови в живых не остаются, Вал.
Я и сам сомневался в таком варианте. Кровищи была уйма. Я ткнул одежду пальцем – высохла. Десяток часов, не меньше.
– Может, это он сам кого-то грохнул, забежал домой переодеться и ударился в бега?
– Сейчас узнаем.
Напарница извлекла из сумки пузырек с прозрачной жидкостью, двумя пальчиками выбрала наименьшую по размерам часть окровавленного туалета – носовой платок, брызнула на него жидкостью и принялась колдовать. Там, где капли коснулись его, платок засветился мрачным багровым светом.
– И чего это значит?
– Кровь человеческая. Погоди еще минутку.
С этими словами цыпа принялась быстро и умело обыскивать спальню. Не прошло и пяти минут, как она стала обладательницей старой, явно тупой бритвы покойного. Я заметил, что грабить вдов и сирот нехорошо, и что если ей нужно что-то побрить или выбрить, я могу одолжить ей свою. Ведьма изобразила удивление:
– В жизни бы не подумала, что у тебя есть бритва. Глядя на тебя, я всегда считала, что ты бреешься самым тупым из своих ковыряльников!
– Если я чем-то не пользуюсь, это не значит, что у меня этого нет, – рассудительно указал я.
Раздобыв небольшую плоскую посудину, цыпа осторожно сняла с бритвы несколько волосков и положила в нее. Туда же отправились окровавленные нити с платка. И еще капелька жидкости из другого пузырька.
На этот раз заклинание было особо длинным и заковыристым. В итоге плошка полыхнула зеленым.
– Это кровь Ферия, – заключила цыпа.
Местные мужички все-таки раскачались вызвать стражу, и с получасовым опозданием (чтоб, не дай боги, не помешать убийцам и грабителям) в дом ввалились несколько доблестных охранителей порядка упитанного вида. Они были очень напуганы и сначала чуть не подстрелили из арбалета Катарину, а затем с ходу попытались обвинить во всем нас с цыпой. Вот поэтому я держусь подальше от чужих мест преступления. От своих, впрочем, тоже. Однако, в данном случае можно было не потеть. И впрямь, цыпины бумаги, особенно послужной список, произвели воистину магическое действие. Мне никогда не надоедает смотреть на это. Не чтобы стражи совсем уж перестали нас подозревать, но теперь они еще и начали нас бояться.
– Дык, прощения прошу, ваше магичество, – заискивающе произнес десятник. – Мракобесы знают что творится, третий случай за два дня как беда с уважаемым человеком происходит! Глава городской огнем дышит, нас всех повесить сулит. И вот первый раз смогли хоть кого-то найти подозрит... – он осекся, невольно глянув на меня.
Я ухмыльнулся как можно паскуднее.
– Так-так–так, а вот тут подробнее, – заинтересовалась цыпа. – Кто умер и как?
– Галаш, колдун наш городской, да Нарэлат, гнум-оружейник. Дык не померли, можить, а пропали к мракобесам. А можить и померли, потому как у гнума в кузне кровишши лужа и нож окровавленный лежит, вот!
– А когда пропали магистр Галаш и почтенный Нар-э-Лат?
– Вчерась оба и пропали. С утреца, значить, колдуна хватились, а под вечер зашел нечаянный клиент к кузнецу, ан нетути его!
– У него так скверно идут дела, что клиенты ходят по одному в день? – удивилась ведьма.
– Дык давеча был ихний гнумовый праздник, по таким дням не торгуют оне! А тот запамятовал, вот и приперся.
Цыпа еще немного попытала доблестных вояк, вытягивая информацию. Оба пропавших были холостяками, в отличие от Ферия, оба жили неподалеку. Все трое отлично знали друг друга, а как иначе-то в таком городишке? Тут небось других портного, колдуна и оружейника и нету. В доме колдуна следов крови не нашли, но, поскольку обычно тот всегда железно торчал на рабочем посту, его исчезновение немедленно связали с "гнумовым". А еще городской голова обещал десятку золотом за любые сведения о "подлых убывцах".
– А ежели кто сам убийцу схватит и приведет? – заинтересованно спросил я.
– Хватать убывца – дело нашенское! – гордо, но как-то безрадостно заявил бравый молодец. – За енто глава денег не обисчал. Но коль сумеете оного гада заловить иль замочить, мы всей стражей скинемся и бочонок пыва поставим, вот!
Тоже гонорар.
Когда, поизображав бурную деятельность, ребята удалились восвояси, немного пришедшая в себя вдова добавила грустно, но твердо:
– Люди мы небогатые, но найти двадцать кладней, чтобы вознаградить вас за поиску убийцы мужа смогу.
Жаль, у тех двоих нету жен. Ну ничего. Может только супруг нет, а безутешные родители-сестры-братья-невесты найдутся?
Выйдя из дома, я поинтересовался:
– Ну чё, цыпа, ловим мерзавца и деньги пополам?
– Придется, – вздохнула напарница. – Связываться с кем-то, кто уделал магистра, конечно, вредно для здоровья, но оставить все как есть тоже никак нельзя. Исчезновение члена Ковена – дело серьезное. Это может быть гораздо больше, чем убийство или похищение. С магами преступники просто так не связываются. По легенде, кстати, Противостояние тоже началось с охоты на магов.
– Надо бы тогда попросить у головы надбавку за опасность, – озабоченно сказал я, потом с намеком прибавил: – Или, может, у Ковена.
– Я не состою в Совете, так что не могу предлагать вознаграждения от имени Ковена, – ехидно отозвалась ведьма. – Но, полагаю, ты же не хочешь объяснять Ксандру, почему ты, находясь, между прочим, официально на хорошо оплачиваемой службе Ковена, не стал помогать попавшему в беду магу?
Не хочу.
У цыпы масса недостатков, но иногда мне кажется, что из нее могла бы выйти неплохая троллиха. И сотри с рожи эту улыбку. Кому процитируешь – убью.
Повезло все-таки этому беловолосому упырю.
Ближе к вечеру тридцать кладней на двоих и бочка местного кислого пива перестали казаться мне таким уж хорошим вознаграждением. Работа дознавателя оказалась ужасно нудной и бесплодной. Все-таки с точки зрения поисков убийцы городок был великоват. Если в деревне все на виду, а у нежити не так много мест, где она может спрятаться (и ее можно выследить с помощью заклятий), то тут народу куча, все следы затоптаны, а магией особо не проверишь, так как в каждом приличном доме по нескольку амулетов, которые фонят со страшной силой. Так что приходилось болтаться от двери к двери и опрашивать свидетелей.
В кузне Нара действительно имела место подсохшая лужа крови, брызги ее были на стенах и даже на низком потолке. Нож уже кто-то спер, то ли просто так, то ли как вещественное доказательство. Впрочем, одно другому не мешает. Как-то к моему знакомому травнику залез бродяга, раздолбав большими садовыми ножницами окно. Травник вора застукал, обездвижил и сдал страже. Те заодно утащили и травниковы ножницы в качестве вещдока и не вернули. Ущерба вышло больше, чем от самого вора.
Или цыпа еще рассказывала про скелет тролля в ихней Школе. Скелету страшно не везло. Сначала какие-то обнищавшие адепты-младшекурсники сперли череп, чтобы продать под видом сувенира на Оробатской улице. Увы, загнать черепушку не вышло – она оказалась наполовину глиняной. Время в лице адептов-практикантов не щадит даже анатомические экспонаты. Строгое расследование выявило виновных и вернуло череп. Но вскоре скелет утащили старшекурсники, уже целиком. Они поставили его на обочине улицы ночью, привязав веревку, чтоб он кланялся, и стали ждать случайных прохожих. Ну какой гхыр попрется в полночь шастать по городу? Правильно, городская стража. Те из них, кого не хватил мамырц при виде кланяющегося скелета, побежали ловить хулиганов, но оные благополучно смылись. Скелет забрали в отделение. Потом директор Школы несколько раз пытался его вернуть, посылая адептов с записками, но так и не вышло. Даже когда он отправился самолично. Мешок с костями завалялся где-то на складе вещдоков и найти его не было никакой возможности.
Соседи оружейника охотно поведали нам, что накануне на рассвете из кузни были слышны крики. Но стены у нее толстые, окна маленькие, слышно плохо, так что единственный бодрствовавший в тот час свидетель не обратил особого внимания – мало ли кто с кем ругается. По правде говоря, сам дедок был в таком состоянии, что подобные мелочи его не трогали. Только когда обнаружили следы преступления, он растрезвонил по всему городу детальные описания: истошные крики жертвы, ее мольбы о пощаде, жуткий гогот убийц. Неясно, насколько можно было всему этому верить, но нас оно как-то напрягло. Я на всякий случай проверил, легко ли ходит меч в ножнах. Цыпа сделала то же самое, похоже, бессознательно.
В берлоге колдуна мы не нашли ничего интересного, кроме какого-то алхимического оборудования (по мне, подозрительно смахивавшего на самогонный аппарат), соседи ничего не слышали, и вообще общались с ним мало. Нашелся, правда, один, который видел, как из дома рано утром вчерашнего же дня выходил местный знахарь. Хоть что-то. Похоже, знахарь был последний, кто видел Галаша живым.
– Давай-ка проведаем этого Арсена, – предложила напарница. – Вряд ли старичок-травник кого-то мог убить, тем более магистра, но он мог что-то заметить или знать о преступлении. Заодно и травками отоваримся.
– Может даже бесплатно, если он все-таки виноват, – охотно согласился я.
Лавка Арсена была прямо на той же Братской площади, так что возвращаться пришлось почти по своим же следам. Несмотря на поздний час, она была еще открыта и встретила нас сладкими ароматами лесных трав, смешанными с вонью каких-то зелий. Против ожиданий, хозяин оказался здоровенным молодым парнем. Лет двадцать, не больше. И когда только он успел набраться опыта, столь необходимого при его профессии? Смахивает на волменца, хотя смуглая кожа и черные волосы намекают, что среди предков затесался кто-то из южан с островов. Когда мы заявились, он был занят с какой-то бабусей. Та уже держала в руках свои покупки, флакон с гадкого вида жидкостью, но уходить не спешила, оживленно обсуждая с Арсеном методы предотвращения и лечения насморка у детей.
– По моему опыту, нет ничего лучше закаливания, почтенная Петрусия, – внушительно вещал знахарь. – Жаль, что вашему внуку уже два с половиной, и этот метод к нему неприменим. Обливанием детей ледяной водой можно заниматься лишь в грудничковом возрасте, до года, в крайнем случае до двух.
– А потом оно становится вредно?
– Нет, просто потом они начинают говорить...
Мы терпеливо и мрачно ждали, пока Арсен распрощается с клиенткой. Ведьма очень внимательно всматривалась в парня, интересно, чего такого она в нем углядела? Он повернулся к нам с приветливой улыбкой. При виде наших строгих рож улыбка слегка увяла.
– Вольха Редная, Ковен, – грозно сказала цыпа, предъявляя свой цеховый знак. – Пожалуйста, представьтесь.
– Арсен, знахарь, – парень очень здорово изобразил растерянность. – Чем могу быть полезен? У меня большой выбор ингредиентов для всех видов чародейства. Госпожа желает сварить приворотное зелье?
Интересно, он идиот или издевается? За такие намеки и простая хвыба пощечин надает, а ведьма и по стенке размажет. Хоть бы на руку с кольцом взглянул.
– Спасибо, не нуждаюсь, – язвительно отозвалась напарница. – Я, конечно, понимаю, что у некоторых личная жизнь без приворотных зелий никогда не наладится, и всей душой вам сочувствую, но не у всех же дела обстоят так плохо. Скажите лучше, вы можете опознать вот это? – ведьма что-то прошептала и протянула к нему... пустую ладонь. Не тот вопрос, о котором мы договаривались. Какого...
– В первый раз вижу. Что это? Дохлая каракатица?
– Нет, – очень ласково отозвалась напарница, – это иллюзия. Видеть ее может только оборотень.
Имрюк, только и успел подумать я.
Я знаю про нежить несравненно меньше, чем дипломированный выпуснкик Школы, но даже глупому старому троллю известно, что с нею не разговаривают. Никогда. Нужно бить первым, а не то...
Тварь будто растворилась в воздухе. Ведьму вверх тормашками снесло куда-то в угол, и почти неуловимый глазом вихрь рванулся ко мне. Точнее, он целил мимо меня, в дверь, но нелегкая понесла меня попытаться перекрыть дорогу. К несчастью, я частично успел это сделать, и, открыв спиной дверь и саданувшись одновременно о притолоку, вылетел на площадь, нежно обнимая чудище. Несколько секунд мы отчаянно боролись. Чес-слово, со следующего же гонорара куплю серебряные нашивки на куртку, как у цыпы. А если кто из коллег будет смеяться, в глаз дам. Оборотень успел частично перекинуться и с глухим рычанием потянулся к моему горлу. Я попытался оторвать его от себя. Земля и небо несколько раз поменялись местами. Краткое ощущение полета, и я со всей дури вмазался спиной во что-то твердое. Человека такой удар покалечил бы. Оборотню был бы как щекотка. Троллю пришлось худо, но терпимо. Свалившись мешком на землю, я тут же поднялся, выхватывая меч.
Противник не пытался меня добить, а взамен рванул к проулку, прочь с площади. Но тут в дверном проеме появилась оскорбленная Верховная Ведьма, тоже прихрамывающая. Взмах руки – и словно тонкая паутина, сотканная из пламени, накрыла оборотня. Тот попытался дернуться, взвизгнул и застыл на месте. Хороший приемчик, раньше такого в ее арсенале не было. Ну, на то она и магистра второй степени получила. А вообще кривая у этих чаровников какая-то магия, я тебе скажу. За пивом телепортироваться, ткань пространства, значит, в клочья разорвать – на раз плюнуть. Землетрясение организовать – за милую душу. Перенести замок из иного мира, – как негхыр делать. Но при этом жалуются, что, мол "нацыгу магией не возьмешь" (да и крысолака паршивого, и тинника, и вообще чуть ли не любое чудище) и героически идут на нее с ковыряльником. Никакого, понимаешь, равновесия.
Я смог наконец оглядеться. Народу вокруг не было. Пока мы бродили по городу, опустились сумерки, и жители необычно рано попрятались по домам. Очевидно, от "убывца". Забавно с учетом того, что до сих пор тот заявлялся к жертвам на дом. Единственным очевидцем нашей разборки был скальный тролль на постаменте. Даже не свидетелем, а участником – моя спина ныла, а статуя заметно покосилась. Но устояла. Все-таки у скульптуры в виде тролля есть серьезные преимущества, какой-нибудь эльфишка с луком гхыр бы уцелел.
Цыпа тем временем опять взмахнула рукой и обездвиженная тварь повисла в воздухе. Еще пара пассов, и та, по-прежнему окутанная тонкой сеткой, поплыла назад в сторону лавки. Потирая ушибленные места, мы зашли следом и закрыли за собой дверь. Знахарь-оборотень, приземлился на пол по центру комнаты.
– Та-ак, – задумчиво сказала цыпа, – что там у нас полагается делать с оборотнями за нападение на представителей разумных рас? По-моему, умерщвление серебряными клинками, сжигание и затем развеивание по ветру.
– Точно, – поддакнул я, – даже не надо теперь доказывать, что это он сожрал гнома, портного и колдуна.
– Не жрал я их! – не выдержал пленник.
– Значит просто загрыз?
Он не ответил, только с ненавистью посмотрел на ведьму.
– А давай его попытаем огоньком и пальчики поотрезаем, – заботливо предложил я со своей лучшей ухмылкой. Обычно это действует очень хорошо. Мы ведь не зря ведем себя так скверно. Знаешь, чем тролль-наемник похож на юную невинную девушку? Он тоже должен заботиться о своей репутации. Например, выражаться соответственно, а не витийствовать велеречиво, словно вампир какой-нибудь.
Впрочем, на поганого оборотня мои старания особого впечатления не произвели. Гхырова регенерация и дважды гхыров повышенный болевой порог.
– Цыпа, может ты его проклянешь? – у несведущих в магии такая угроза вызывает страх, а у сведущих – дикий ужас.
– Не моя специальность, – с сожалением призналась напарница. И кто только за язык тянул, надо ж было лишь пригрозить! Что все-таки взять с хвыбы. Как меня шантажировать Ксандром, так небось соображения хватало. Кстати, идея.
– Я вот думаю, что соседи будут страшно рады узнать, что у них под боком водится нежить и лечит их детишек, а?
Забавно, но угроза раскрыть его тайну оказалась для оборотня более действенной, чем обещания мучительной смерти. Небось поверил, что раз угрожают такими пустяками, то убивать не собираются.
– Чего надо? – проворчал он наконец. Выражаться языкастый знахарь стал гораздо короче. Умница.
Согласно уговоренности, цыпа достала из сумки какую-то висюльку на цепочке и произнесла заклинание. Внешне ничего не изменилось. Остальным занялся я.
– Кто ты такой? – немедленно спросил я.
– Арсен, знахарь, – кажется, где-то я это уже недавно слышал?
– Ты замочил колдуна, портного и гнома?
– Нет.
– Ты вообще убивал людей?
– Последнее время – нет.
– А раньше?
– Лет тридцать назад бывало. Когда защищался.
Чего?
Ведьма пояснила:
– У оборотней замедленное старение. На самом деле ему лет шестьдесят-семьдесят.
Круто. Ладно, продолжим.
– Что случилось с колдуном?
– Почем я знаю?
– Что ты делал у него дома?
– Заказ приносил.
– Какой?
– Настойку барвинка.
Ежели б мне это что-то говорило! Ладно, потом разберемся.
– Он был дома?
– Да.
– Ты его разбудил?
– Нет.
– Как он выглядел?
– Одет. Одежда запыленная, как будто недавно вернулся домой.
– О чем вы говорили?
– Ни о чем. Расплатился, взял заказ и закрыл за мной дверь.
– Что еще помнишь?
– От него пахло свежей кровью. Несильно, но заметно.
Я почесал репу. Тыщу раз гхыр. Все наши предположения мракобесу под хвост.
Когда мочат магов, это само по себе гхырово. Но когда маги сами становятся на дурную дорожку – это просто огхыренно.
Противостояние, кстати, именно так и начиналось.
– Не врет, – сказала ведьма задумчиво. – Жаль.
Цыпе, ясен пень, далеко до ее муженька, который читает архимагов так же легко, как я читаю вывеску трактира. Но прощупать поверхностные мысли и определить искренность кого-нибудь, не владеющего магией, природной защитой или соответсвующим амулетом, она вполне может. Порой я думаю: может, на это они с ее упырем и надеются? На то, что их детки благодаря колдовским способностям маменьки смогут проделывать хотя бы некоторые трюки Повелителей? Иначе ведь полная безнадега. Свадьба у них была огхырительная, и жизнь вместе ладится всем на зависть (хотя при частоте и длительности цыпиных отлучек язык не поворачивается назвать ее браком, это даже не сожительство), но ведь и о будущем думать надо. А будущее-то невеселое. Повелитель-полукровка совершенно бесполезен в качестве вампирьего князя, огородное чучело и то пойдет лучше. Даже нечистокровные вампиры, уж ты-то знаешь, никуда не годятся – ни мысли прочитать, ни круг замкнуть. Если без телепатии догевцы как-нибудь протянут (живем же мы и ничего), то без замыкания круга долина вымрет.
Никогда не спрашивал об этом. Не хочу слышать ответ. И никто другой тоже не осмелился подойти, хотя многие наверняка подумали. Тем более они с Леном и сами не знают небось. Но шанс может существовать, именно благодаря цыпиной магии. Читать мысли их ребенок точно сможет, не отец, так Ксан научит. Может и с кругом выгорит что? Жениться только на своих тоже ведь не дело. Сколько их, белоголовых, дюжины полторы во всем мире? Этак они через пару поколений выродятся от близкородственных связей.
Ладно, вернемся к нашим жмурикам
– За каким лешим колдуну может быть нужна эта настойка? – поинтересовался я у цыпы.
– Да за любым! Барвинок малый, он же зеленка ("он же барвин, барвинец, барвинка, могильница и гробная трава," добавил зануда-травник, возвращаясь в свое обычное говорливое состояние) очень широко применяется в магии и зельеделии, – ведьма нахмурилась в мучительной попытке припомнить. – Он используется при изготовлении оберегов от нечисти и злого колдовства, но также при наведении сглаза, в гадании и любовной магии. Знахари часто пихают барвинок в зелья от любых болезней, но особенно полезеным он считается при сердечных и кожных болезнях, головной боли любого происхождения, мужском бессилии... колтуны из волос очень здорово удалять, – с усмешкой добавила она.
– Неплохо, – с уважением сказал Арсен. – Вы его так хорошо изучили ради этого последнего?
– Нет, ради наведения порчи на особо докучливых типов. А вообще травка больше винесская, у нас в Белории в природе не встречается. В Волмении же она вообще почти не водится.
– А вот у меня в саду растет, – похвастался мохнатый травник.
– Короче, – цыпа мужественно удержалась от комментария (редкий для нее случай!), – сказать что-то определенное тяжело. Раз он заказал настойку – скорее всего, для лечения. В магии чаще используется свежее растение. Но вовсе не обязательно.
Ясно. То есть совсем не ясно.
Тем временем, напарница продолжала работать головой. Она задумчиво взглянула на знахаря-оборотня.
– Интересно, ты сумел бы выследить, куда ушел магистр Галаш?
– С какой стати?
– Слышь, ты, обознахаретень, не забыл про костерок и развеивание по ветру?
– Ты хочешь, чтобы убийца продолжал бродить по городу? – поинтересовалась цыпа. – Тогда город скоро наводнят профессиональные охотники на нежить, и от них уж ты не скроешься. Мало кто станет проверять твою невиновность, как я.
Так его, так.
– Для этого мне придется сменить ипостась, – ага, уже колеблется. – А если кто опознает во мне оборотня?
– Скажу что призвала демона-ищейку с пятнадцатого астрального плана, и пусть попробуют оспорить!
Поломавшись еще немного, парень согласился. Какой-то он слишком положительный даже для человека, не то что для нежити. Я бы на его месте потребовал хоть гонораром поделиться. Цыпа сняла свою паутинку (идиотских вопросов о том, зачем он пытался скрыться от мага и наемника, которые опознали в нем оборотня, мы задавать не стали), Арсен отдал мне свои шмотки и начал перекидываться.
Отвратное зрелище.
Разновеликие кабысдохи, уверенно шаставшие днем по улицам городка, в ужасе притворялись собственными тенями и забивались в углы, стремясь протечь между камнями мостовой, когда под предводительством Арсена мы топали сквозь сгущающуюся темноту. Оборотня в его волосатом обличье они чуяли безошибочно. Уверенно взяв свежий след у порога дома колдуна, парень повел нас в сторону северного квартала, в трущобы. Скверный райончик. В одном особо вонючем переулке нас окружила шайка грабителей и предложила поделиться оружием, одеждой и содержимым кошельков. Я попытался интереса ради поторговаться, чтобы нам оставили не только трусы, но хотя бы еще и носки. Цыпа завороженно наслаждалась. Но когда я их почти уломал, непрошеный оборотень начал мне помогать:
– Мужики, нипочем не соглашайтесь на его портянки. Я их чую за версту, а вблизи даже вы сколдыбитесь, – мохнатая ипостась Арсена была столь же язвительной и языкастой. Впрочем, для грабителей было совершенно неважно, что именно сказал наш клыкастый проводник. Ржавые ножи и палки посыпались из враз ослабевших рук, а вот в ногах резвости да крепости только прибавилось.
Когда топот неудачливых воров затих вдали, я поинтересовался у цыпы:
– Я так мыслю, что колдун сейчас наш главный подозреваемый, верно?
– Похоже на то. Лично я никак иначе не могу связать все вместе.
– Но ему-то на кой гхыр грохать гнома и портного?
– Может быть, для ритуала. Вдруг он подпольный некромант? У нас в Школе ходила орочья шутка: почему маги стали использовать в опытах гномов вместо крыс?
– И почему же?
– Ну, во-первых, их больше и плодятся они быстрее. Во-вторых, крысы симпатичные, их даже как-то жалко. А в-третьих, есть вещи, которые уважающая себя крыса НИКОГДА не сделает.
Я захохотал. Оборотень тоже ухмыльнулся, но заметил:
– Ксенофобные у вас какие-то шуточки, магистр Редная.
– Ты еще не слышал мои шуточки про оборотней! – отозвалась цыпа и продолжила. – Есть еще вариант, что Галаш просто рехнулся в этом захолустье от скуки. В такие места выпускников направляют как в ссылку, нередко они просто спиваются.
– И чего вам тут не нравится, такой чудесный городок, – опять не утерпел языкастый оборотень.
– Не в бровь, а в глаз, – согласился я, – сплошь маньяки-колдуны да оборотни-целители.
След упирался в городскую стену и исчезал в лазе, искусно замаскированном чахлым кустом сирени. Такие щели в существуют в стенах любых городов, натоптанные дороги ночных гильдий. Арсен нырнул первым, мы последовали за ним.
Еле заметная тропинка, по которой шел наш маг, вела вдоль оврага, затем сворачивала в лес. Темно, хоть глаз выколи. Ход пришлось сбавить, чтобы не выдать себя шумом. Мы молчали и шли, не зажигая огня, – по той же причине.
Вскоре мы увидели просвет между деревьями. Мелькнул отблеск костра.
Атаковали сразу. Когда тебе противостоит маг, лучше напасть без разведки, чем рисковать выдать себя и дать ему время на подготовку. Колдуны как оборотни: надо укладывать их первым ударом. Если дать колдуну ударить первым, то ты уже не сможешь дать сдачи. Если же мы ошиблись, и там устроили пикник мирные жители, то всегда можно извиниться перед уцелевшими.
Был бы я бардом, чей труд вознаграждается пропорционально длительности трепа, я бы воспел это так...
Скрытые во мраке леса, отважные герои быстро, бесшумно и сосредоточенно приготовились к смертельной битве. Легкий прямой клинок блеснул в деснице цы...могучей ведьмы, в левой же ладони игриво заплясала шаровая молния. В ее мертвенном свете пальцы оборотня, вновь принявшего человеческий облик, выглядели странно удлиненными и когтистыми. Громадный силуэт тролля-наемника, обнажившего меч и кинжал, двигался с немыслимой для столь массивного существа легкостью и проворством.
Не верьте тому, кто говорит о своей привычности к битвам. Готовность отдать жизнь в любой момент, стиснутые зубы и обнаженные клинки, вездесущие стрелы, беспощадные к самому искусному фехтовальщику, растворяющая кости и сводящая с ума волшба – вот что такое битва. Можно побороть страх, вызываемый ею, но не привыкнуть к нему. Самый отважный наемник никогда не рвется в бой, ибо любая пустяковая заварушка может стать последней.
В несколько прыжков преодолев три десятка локтей, они вырвались на поляну.
Мерцающие звезды застенчиво заглядывали на маленькую прогалину, скрытую в глубине ночного леса. На краю ее чернела покосившаяся древняя избушка, спокойно и грустно взирая многое повидавшими глазами-окнами на поляну, освещенную тусклым и неровным светом догорающего костра. Глаз случайного зрителя сразу же приковывал к себе большой, грубо сработанный стол, уставленный кувшинами и тарелками. Даже слабый нюх не-оборотня с первого вдоха ощущал мощный аромат грога, божественного напитка, непревзойденным искусством в изготовлении коего славится подгорный народ. Со второго вдоха устоявший на ногах мог учуять также аромат горелого свиного шашлыка.
Герои, смутившие покой сего уединенного убежища топотом ног, блеском клннков и скрежетов когтей, также узрели весьма упитанного человека, неподвижно лежащего лицом в тарелке. Высокая и худая фигура второго сотрапезника, облаченная в робу мага, еще сохраняла вертикальное положение, покачиваясь подобно листу осины на ветру. Столь же неустойчивая, но короткая и плотная фигура гнома, восседавшего напротив, скорее могла быть уподоблена перезрелому плоду на ветке...
Но я скажу короче.
Вокруг изгвазданного стола на заваленной костями и огрызками поляне сидели три в дупель ужравшихся мужика, и это были Нар, Галаш и Ферий!
Торжественно вознеся ввысь кружку размером вдвое больше своей башки, "достопочтенный гнум" глубокомысленно произнес:
–Ик... ик.. эээ...
И, собравшись с мыслями:
– Ддвайтежвыпьем!
И упал под стол. Колдун, будто дождавшись сигнала, последовал за ним.
– Кыгыбр нахр! – выразилась наконец ведьма. С видимым усилием, она растворила свой огненный шарик вместо того, чтобы запульнуть им в славную компанию.
Я вернул клинки в ножны и заржал. Чуть погодя, ко мне присоединился оборотень. В конце концов, цыпа тоже не выдержала.
Все-таки не каждый день смертельная битва отменяется по причине отсутствия состава преступления.
Цыпа отказалась протрезвлять собутыльников на месте, мотивируя это тем, что "заклинание убирает хмель, но не его последствия". То бишь вместо трех неподвижных туш нам придется иметь дело с тремя дергающимися телами, страдающими от жесточайшего похмелья и прочих радостей послевозлияния. На целительное заклинание, однако, пришлось расщедриться, – у Ферия опять открылся плохо перевязанный порез на руке, память о мучительном свинкоубиении. Вот тебе и человечья кровь, дипломированная цыпа. Нам с Арсеном пришлось сооружать волокушу, так как переть мужиков на своих плечах было неохота. Они явно целиком схарчили бедную свинку, которую с таким трудом зарезали в гномовой кузне, и ее добавочный вес не сделал их тела легче. Ребята нехило погуляли, каждый по своему поводу: национальный праздник, отъезд жены... а Галаш, похоже, просто так, со скуки.
Арсен так ворчал под нос что-то насчет того, что эти пьяницы могли бы найти и другое место для своего мальчишника, что я даже поинтересовался, не евойная ли эта избушка, что он так растроен осквернением сего места. Он только возмущенно фыркнул в ответ и замолчал.
В лаз, ясен пень, проталкивать их не стали, цыпа просто левитировала тела по одному через стену. К воротам не пошли. Ведьма настояла на том, чтобы не позорить бедолаг перед всем городом. Достаточно, заявила она, что им промоет мозги Катарина.
– К голове за вознаграждением ты тоже не пойдешь? – недовольно спросил я.
– Нет. Хочешь, компенсирую тебе пять кладней из своей доли?
– Обойдусь как-нибудь.
Третье правило наемника: можешь грабить клиента, но не напарника. Когда-то я так не считал. И не думал, что когда-нибудь назову какую-нибудь хвыбу напарницей. Старею, что ль?
Цыпа тоже подозрительно покосилась на меня. Но комментировать не стала.
В домике Ферия до сих пор горел свет. Катарина ждала. И, как выяснилось, не одна. Компанию ей составляла бородатая, сварливого вида гномиха, матушка Нара, и высокая смазливая хвыба, оказалось, невеста колдуна. Должно быть, тот еще и оттягивался напоследок в холостяцкой компании перед тем, как надеть хомут на шею.
Ну, кому-то щаз достанется, подумал я. Точно, сначала был ужас (тела!), потом восторг (живые!), потом негодование (убью!). Благодарная Катарина сунула ведьме кошель, гномиха – еще один. Арсен помог затащить тела в дом и благоразумно растворился в ночи. На прощание напарница колданула из парней хмель, и тела начали шевелиться и стонать, прям как она предсказывала. Высокая хвыба выудила у предусмотрительного колдуна флягу с настойкой барвинка и пошла за теплой водой – готовить питье для унятия головной боли и сушняка.
– Слышь, цыпа, – поинтересовался я уже на улице, – а как твое колдовство действует? Объекты просто трезвеют или не могут больше пить?
– Пить-то они могут, но пьянеть не будут, пока заклятие действует.
– И как долго оно длится?
– До восхода... ой!
– Чего?
– Я, кажется, напутала с векторами...
– И?
– Оно будет длиться чуть больше... год... или два... в любом случае, не больше трех.
Я содрогнулся.
– Цыпа, и ты еще заливала, что не умеешь насылать проклятия? Да тебе с твоими целительными наговорами никакие проклятия не нужны, любой некромант от зависти удавится!
Хоть меня и посетила мысль вернуться стребовать оплату за дополнительную услугу по обеспечению долгосрочной трезвости мужей, возлюбленных и сыновей, чувство самосохранения взяло верх. Хорошо, коли местный колдун сможет снять цыпино заклятие хотя б с самого себя. А вдруг нет? А ежели он спец по боевой магии или некромантии, а не по целительской?
Есть, конечно шанс, что мы обернемся раньше, чем они успеют понять, что с ними стало. Не будут же им прямо щас подносить чарку! Хотя маг может и сообразить...
Самое главное правило наемника, которое в полной мере ведают лишь ветераны: деньги – не главное. Трупу... или лягушке, если уж на то пошло, деньги ни к чему.
Ветераны – это те, кто вовремя открыл для себя это правило.
– Слушай, и чего мы еще забыли в этой дыре?
– Да вроде ничего. Переночуем и едем дальше. Если, конечно, ты не хочешь стребовать с местной стражи свою бочку пива.
– Как-нибудь в другой раз. Что-то меня нынче не тянет на алкоголь. Может, выедем в ночь? В конце концов, с упырями мы как-нибудь сдюжим.
Молчание.
– Пожалуй, ты прав, Вал. И давай-ка прибавим ходу.
Может, цыпа и доживет до архимага.
Из нее определенно вышла бы славная троллиха.
Из дома портного Ферия донесся вопль.